Российская экономика в значительной степени зависит от экспортируемых ископаемых видов топлива, являющихся основным источником антропогенных выбросов парниковых газов (ПГ), в связи с чем на нее может негативно повлиять проводимая в соответствии с Парижским соглашением политика в области климата, ориентированная на сокращение объемов выбросов ПГ. Использование модели MIT Economic Projection and Policy Analysis (EPPA) для оценки воздействия на российскую экономику усилий основных импортеров российского ископаемого топлива, направленных на достижение глобальных целей Парижского соглашения, позволяет нам прогнозировать, что действия, связанные с изменением климата за пределами России, будут способствовать снижению темпов роста ВВП страны примерно на половину процентного пункта. Ожидается, что Парижское соглашение также повысит риски России столкнуться с рыночными барьерами на пути экспорта энергоемких товаров и отставанием в области развития низкоуглеродных энерготехнологий, которые большинство стран мира все активнее внедряют.

В заключении авторы делают вывод о том, что крайне важным для России является подготовка к минимизации рисков, сопряженных с Парижским соглашением, посредством адаптации к новому глобальному энергетическому ландшафту, в котором ее основные торговые партнеры (импортеры российского ископаемого топлива) вступят на путь декарбонизации своих экономических систем. В условиях, когда Россия не будет проводить внутреннюю углеродную политику или будет проводить ее в весьма ограниченных масштабах, на нее все равно будут оказывать влияние другие страны, которые будут следовать целям Парижского соглашения. Главным ответом, открытым для России, является диверсификация экономики. С начала 2000-х годов в России было предложено множество политических инициатив, направленных на диверсификацию экономики. В течение первого срока президентства Владимира Путина (2000-2004 гг.) они были направлены на оказание поддержки малому и среднему бизнесу, а в течение второго срока (2004-2008 гг.) - на развитие под руководством государства стратегических перерабатывающих отраслей. Президент Дмитрий Медведев (2008-2012) переориентировал государственную политику на поддержку инноваций (ЕБРР, 2012). Во время третьего президентского срока Путина (2012-2018 гг.) основное внимание уделялось улучшению инвестиционного климата, а после окончания политического кризиса в Украине и экономических санкций против России (начиная с 2014 г.) акцент был перенесен на импортозамещение (Connolly & Hanson, 2016). Тем не менее, все эти усилия принесли ограниченный успех, в точности соответствуя теории "проклятия природных ресурсов" (Alexeev & Conrad, 2011). В российском экспорте доля сырьевых товаров выше, чем в начале 2000-х годов (Dabrowski & Collin, 2019). Россия переживала стагнацию с точки зрения сложности экспорта (Любимов, 2019). Удельный вес нефтегазовых доходов в российском федеральном бюджете по-прежнему примерно 40%-50%, а курс рубля остается зависимым от цен на нефть (Dabrowski & Collin, 2019). В данной статье авторы увязывают обсуждение диверсификации с политикой в области климата. Сценарии диверсификации показывают, что инструменты климатической политики (налогообложение ископаемого топлива), которые приводят к перераспределению доходов от энергетического сектора к развитию человеческого капитала, будут способствовать снижению потерь от проведения климатической политики во всем мире. Соответствующая величина прироста ВВП может составить порядка 1%-4% по сравнению со сценарием недиверсификации. Авторы показывают, что наибольшее влияние переориентация капиталовложений из сектора топливно-энергетических ресурсов оказывает на обрабатывающую промышленность, сферу услуг, сельское хозяйство и производство продуктов питания. Хотя к точным числовым значениям следует относиться с большой осторожностью, принимая во внимание, что многие аспекты детализации рынка и промышленности упрощены или находятся ниже уровня агрегирования модели, авторы выступают за ускорение процесса диверсификации российскими промышленными, академическими и государственными экспертами. Полученные результаты позволяют на начальном этапе изучить основные направления, на которых необходимо сконцентрировать усилия при разработке такой стратегии. Авторы утверждают, что цель такой диверсификационной стратегии должна быть шире, нежели просто планирование низкоуглеродного развития. В дополнение к планам по поддержке низкоуглеродных технологий, наиболее актуальных для российского рынка, а также по введению новых нормативных актов и законодательных мер стимулирования низкоуглеродного развития (включая требования по раскрытию информации о выбросах и схему ценообразования на выбросы углекислого газа), стратегия должна найти пути устранения рисков, связанных с проведением политики декарбонизации в других странах. Энергетический ландшафт после подписания Парижского соглашения ставит перед Россией задачу поэтапного изменения модели экономического развития, ускорения процесса диверсификации экономики и разработки новой комплексной стратегии развития, определяющей ее новое положение в мировой экономике. Россия не сможет сохранить нынешнюю траекторию развития, основанную на экспорте ископаемых видов топлива, независимо от выбора собственной климатической политики.

Источник: Taylor & Francis Online, Igor Makarov, Henry Chen, Sergey Paltsev, «Climate Policy»,2020, VOL 20, NO. 10, 1242-1256, «Impacts of climate change policies worldwide on the Russian economy», 19 June 2020.

URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/14693062.2020.1781047