В данной статье автор дает оценку существующим сходствам и различиям между государствами БРИКС, а также поднимает вопрос о том, какие факторы способствовали институционализации группы.

Когда инициатива создания банка БРИКС была выдвинута Индией в 2011 году на саммите в Нью Дели, к этой идее отнеслись скептически не только ввиду обширных разногласий между государствами по некоторым важным вопросам, но и ввиду отсутствия должного уровня институционализации группы.

Несмотря на то, что традиционно БРИКС воспринималось как неформальное объединение со слабой динамикой в направлении институционализации, участники продемонстрировали существенный прогресс в данном вопросе. Среди факторов, которые могли оказаться препятствием к созданию формального института БРИКС, а именно НБР, автор выделяет следующие: 1) несогласованные действия стран БРИКС во время голосований в ООН, демонстрирующие различия в интересах сторон в отношении внешней политики; 2) недостаточно высокий уровень доверия, обусловленный обеспокоенностью национальной безопасностью; 3) риторика стран в контексте Юг-Юг, объединённых (за исключением России) колониальным прошлым, на поверку не влечёт за собой тесных взаимосвязей; 4) неравное распределение «удельного веса» стран в группе – по мнению Купера, Китаю нужны БРИКС намного меньше, чем остальным членам группы, кроме того, Китай пытается использовать БРИКС как вспомогательное средство для установления контроля над развивающейся частью мира, одновременно избежав прямой конфронтации с США.

Хотя странам БРИКС удается в той или иной степени действовать согласованно в вопросах, касающихся защиты интересов развивающихся стран, им пришлось столкнуться с новыми разногласиями, связанными с процессом создания формального финансового объединения. Им предстояло решить, во-первых, вопрос доли вклада каждой страны-участницы в фонд НБР (Большая дискуссия, подкрепляемая неэкономическими факторами, разгорелась по причине того, что Китай предлагал определить размер доли каждой страны согласно её финансовым возможностям, что позволило бы ему иметь больший вес в процессе принятия решений в рамках НБР по сравнению с другими членами группы; в то же время Россия, например, настаивала на пропорциональном вкладе каждого из участников БРИКС. Наличие подобного рода альтернатив подчеркивает асимметрию экономических возможностей стран БРИКС); во-вторых, проблему выбора валюты (Подписанный в Нью-Дели меморандум соглашения открыл странам возможность предоставлять больше займов в соответствующей национальной валюте, в то же время, обеспечив Китаю более благоприятные условия для контроля над юанем как валютой проведения международных расчетов.); в-третьих, определить место расположения штаб-квартиры НБР (Китай, Индия и ЮАР высказывали желание расположить штаб-квартиры, полагая, что такая возможность предоставит если не реальную, то хотя бы символическую привилегию для принимающей страны); в-четвертых, установить модель управления банком.

После проведения нескольких ежегодных саммитов БРИКС можно назвать сформировавшимся институтом, имеющим особенный внутренний и внешний статус. В глазах не-членов БРИКС группа стремиться сформировать собственный образ оплота солидарности в контексте Юг-Юг. Создание банка предстало неким вызовом для финансовых и макроэкономических возможностей экономик БРИКС. Текущий процесс в очередной раз свидетельствует об укреплении кооперации внутри стран, несмотря на наличие внутренних различий, а также о существовании мощного политического стимула, движущего институционализацию группы Россия-Бразилия-Индия-Китай-ЮАР.

 

 

Источник: Andrew F. Cooper, Asif B. Farooq (2015), Testing the Club Dynamics of the BRICS: The New Development Bank from Conception to Establishment, International Organisations Research Journal Vol. 10, No. 2, (http://www.brics.utoronto.ca/biblio/iorj-2015-02-cooper-farooq.pdf)