В значительной части экономической литературы обесценение национальной валюты рассматривается в качестве ключевого фактора, позволяющего стране увеличить экспорт. Однако после мирового экономического кризиса 2008 года некоторые эпизоды масштабных падений валютных курсов имели слишком слабое влияние на экспорт (например, в Японии). Данное явление привлекло внимание многих ученых. Так, авторы настоящего исследования поставили перед собой задачу - выяснить, действительно ли падение валютного курса становится менее эффективным в стимулировании роста экспорта, а также, что влияет на чувствительность экспорта к изменениям валютных курсов.

Для ответа на поставленные вопросы авторы использовали эконометрические модели, связывающие изменения реального экспорта товаров и услуг, а также отдельно экспорта промышленных товаров с изменениями реального эффективного валютного курса для 46 стран в период с 1996 по 2012 гг. Выделение экспорта промышленных товаров связано с предположением, что трансграничные цепочки поставок, активно применяемые в производстве промышленных товаров, оказывают влияние на чувствительность экспорта к изменению валютных курсов.

На первом этапе результаты исследования показали, что эластичность экспорта по валютному курсу уменьшилась с течением времени, причем эластичность экспорта в целом упала с -1,42 в 1996 – 2003 гг. до -0,70 в 2004 – 2012 гг., в то время как для экспорта промышленных товаров данный показатель составил -1,29 в 1996 – 2003 гг. и -0,62 в 2004 – 2012 гг. На втором этапе исследования авторы выделили несколько факторов, повлиявших на ослабление чувствительности экспорта к изменениям валютного курса: замедление роста мировой торговли, более чувствительная к изменению валютных курсов торговая политика (применение антидемпинговых и компенсационных пошлин в ответ на изменение валютных курсов торговых партнеров), а также ослабевающий механизм передачи эффекта изменения валютного курса на цены экспортируемых и импортируемых товаров (всё больше крупных фирм-экспортеров в ответ на падение курса валюты стали увеличивать наценки, нежели продавать товары по более низким ценам) и непосредственно интеграция стран в глобальные цепочки добавленной стоимости.

Сконцентрировав внимание на глобальных цепочках добавленной стоимости, авторы выявили, что в странах, более вовлеченных в глобальные цепочки добавленной стоимости, эластичность экспорта промышленных товаров по валютному курсу ниже, чем в странах, менее интегрированных в данные цепочки. Кроме того, позиция страны в глобальных цепочках добавленной стоимости также влияет на исследуемую эластичность: участие в качестве импортера промежуточных товаров, используемых в производстве конечных продуктов, предназначенных для экспорта (backward linkages), объясняет снижение эластичности экспорта по валютному курсу больше, чем участие в качестве производителя промежуточных товаров, используемых в экспорте третьих стран (forward linkages). В целом участие в глобальных цепочках добавленной стоимости сокращает эластичность экспорта промышленных товаров по валютному курсу в среднем на 40%. Если же реальный эффективный валютный курс корректируется с учетом участия в глобальных цепочках добавленной стоимости и экспорт измеряется не в валовом выражении, а в добавленной стоимости, то расчетная эластичность экспорта становится значительно меньше, но уже не демонстрирует тенденцию к снижению.

Источник: Ahmed, Swarnali; Appendino, Maximiliano Andres; Ruta, Michele. 2015. Depreciations without exports? Global value chains and the exchange rate elasticity of exports. Policy Research working paper; no. WPS 7390. Washington, D.C. : World Bank Group. // URL: http://documents.worldbank.org/curated/en/689841468189545684/Depreciations-without-exports-global-value-chains-and-the-exchange-rate-elasticity-of-exports